Даже Почетный гражданин получал отказ

Продолжение. Начало в №№ 4-6 (2024 г.)

       Принять-то правила торговли приняли, а вот соблюдались ли они? В августе 1898 года Николай Петрович Возненко устроил разнос члену управы А.А. Кваскову. Углядел смоленский городской голова в базарные дни на городских площадях, рынках и базарах полнейшее несоблюдение тех самых правил торговли, принятых аж в 1881 годе. Кандидат прав Возненко в письменном виде указывал члену управы, что раз на него от города возложена обязанность следить за соблюдением правил торговли, то он, Квасков, должен приложить все усилия к наведению порядка на рынках и базарах города. К сожалению, представление члена управы Кваскова смоленскому голове Возненко о беспорядках в базарные дни не сохранилось в фондах городской управы. Но вот по тону и содержанию отпуска Николая Петровича Возненко на это представление можно сделать вывод, что чиновник городского самоуправления просто вопросил у начальства, чего, мол, где, какие такие нарушения? И городскому голове пришлось подчинённому объяснять: «…В частности же таковые беспорядки в базарные дни замечаются. Во-первых, в совершенном заграждении пролегающих по площадям дорог приезжающими на базар возами, а также тротуаров, раскладыванием на них разного рода товаров. Во-вторых, в отсутствии всякого порядка в сосредоточении приносимых на рынки и базары для продажи разных товаров на местах, отведённых для каждого в отдельности рода торговли. В-третьих, в небрежении за взысканием разрешённого в доход города сбора за места, отдаваемые для продажи разных товаров…».
        И взялся член управы за работу, вы думаете? Не таков был сын купеческий Александр свет Александрович. Взялся он за перо и четыре дня сочинял доклад в управу об улучшении в рыночной сфере. В своём опусе Квасков упирал на то, что ещё в 1895 году докладывал городской управе о недостаточном количестве подчинённых ему базарных служителей, без которых упорядочить толпы торговцев и приезжающих на рынки окрестных крестьян в базарные дни совершенно невозможно. Предлагал Квасков, если управа не имеет средств для увеличения штата торговых смотрителей, переложить их обязанности на городовых, учредив на рынках и базарах особые постоянные полицейские посты. Что же касается разграничения зон по продаже разных видов товаров, член управы предлагал выделить для этого особые места, ограждённые столбами и забором с пояснительными табличками. Также в этих зонах должны быть устроены лари и лавки для торговцев. Заметьте, правила приняты ещё 18 лет назад, а их требования на смоленских рынках как не выполнялись, так и не выполняются.
        Контролировать торговцев, заплативших годовой сбор в управу за торговое место, Александр Александрович считал нецелесообразным. Деньги-то уже управой получены. А вот решение о сборе за торговлю сельскохозяйственной продукцией с приходящих на рынки крестьян член управы Квасков перекладывал на своё начальство. Ежели решит городская управа, что сей сбор является законным, то он, как смотрящий за торговлей, подтянув штаны, начнёт его взимать. Только просил чётких указаний, с каких товаров оный сбор должен город получать. Нынче же Квасков собирает в городскую казну деньги только за привозимые на продажу на городские рынки колёса, лыко и деревянную посуду. Просил Квасков управу поспособствовать выделению в базарные дни на городские рынки по 6 городовых, то есть в общей сложности 18 человек, для наблюдения за порядком.
      Что смог ответить на такой рапорт городской голова? Денег в управе нет, но вы работайте, Александр Александрович, работайте. Полицмейстеру уже управой сообщено, и ежели вы к нему обратитесь, то Константин Августович (смоленский полицмейстер титулярный советник К.А. Тиде) вам не откажет в помощи городовыми. Что касаемо сборов в городской доход, Возненко указывал, что есть постановления городской думы, в коих чётко и ясно расписано, что деньги берутся не за привозимый на продажу товар, а за предоставляемое торговое место. Что торговый смотритель Квасков и должен по мере сил исполнять.
     Не только в Советском Союзе регулировалась жизнь людей «по просьбам трудящихся». В конце весны 1881 года смоленскому городскому голове пришло прошение, подписанное работниками торгового прилавка и ремесленниками. Более сорока подписей насчитали чиновники управы. Заявители просили управу оказать содействие в прекращении всяческой торговли в Смоленске в воскресные и праздничные дни. В настоящее же время как хозяева торговых лавок, так и их приказчики лишены возможности сходить в церковь, а затем провести остаток дня с семьёй. Также пеняли крестьянскому люду, каковой, привезя на рынок свою продукцию и продав её, тут же большей частью пропивает заработанное в честь праздника или воскресного дня. Городской управой на рассмотрение думы были представлены подробные предложения о запрещении торговли в воскресные и праздничные дни, а также о переносе базарных дней в губернском городе. 4 июля 1881 года смоленской городской думой были приняты обязательные для жителей Смоленска правила о запрещении торговли в воскресные и праздничные дни.
      Торговля на базарах, в лавках и магазинах запрещалась в дни воскресные, а также на Новый Год, в день Богоявления (Крещения), Сретения Господня, Благовещения Пресвятой Богородицы, в первые дни Светлого Христова Воскресения, в день перенесения мощей Святителя Николая, в дни Святой Троицы и Святого Духа, в день явления иконы Пресвятыя Богородицы Смоленской Одигитрии, Преображения Господня, Успения Пресвятой Богородицы, Рождества Пресвятой Богородицы, Воздвижения Честного Креста, Покрова Пресвятой Богородицы, в день Святителя Николая 6 декабря и в первые два дня Рождества Господа Иисуса Христа. Базарными днями для торговли на рынках были установлены среда и суббота. Отдельно оговаривалось, что торговля на рынках не прекращается, если праздничный день совпал с базарным.
В вышеозначенные дни разрешалась лишь продажа печёного хлеба, мяса, рыбы, вареной пищи и съестных припасов, подвергаемых быстрой порче, как то: ягоды, грибы, молоко и дичь. Городская дума разрешила по праздничным дням открывать мясные лавки и кондитерские, причём в булочных разрешалось продавать только изготовленные в них хлебобулочные изделия. Трактиры, харчевни и питейные заведения должны были открываться в установленные законом часы.
      Принятие сих правил вызвало большой общественный резонанс, особенно среди евреев. В управу поступило прошение от бессрочно отпускных нижних чинов иудейского вероисповедания, которые протестовали против закрытия в воскресные дни торговли на Толкучем рынке. Упирали сыны Израилевы на то, что «Толчок» ни много, ни мало «…оазис сбыта и приобретения разного бытового хлама…покупатели продавцы толкучего - бедняки, ведущие свои грошовые обороты». Против закрытия торговли предметами роскоши, да и прочих бакалейных и иных магазинов просители не возражали. Городская управа и дума, посчитав процент еврейского населения в городе не таким уж и большим, оставили сию петицию без удовлетворения. Торговцы колониальным и бакалейным товаром петиций не писали, а принялись запрет на торговлю игнорировать, производя торговлю по воскресным и праздничным дням с чёрного хода. Об этом докладывал управе в своём рапорте торговый депутат Штраних. Также торговый депутат выяснил, что большинство ремесленных мастерских продолжают работать в запретные дни, ссылаясь на то, что в правилах оговорено только запрещение торговли, а мастера торговлей и вовсе не занимаются, «производя ремесло». Управе пришлось доводить правила до ремесленников подпиской через городскую полицию.
       Городская управа пошла навстречу лишь мастерам парикмахерского цеха. Те в своём прошении объясняли, что самые большие заработки у цирюльников происходят накануне балов, приёмов и театров. Да и вовсе парикмахерское искусство нельзя отнести к торговым мероприятиям. Также указывалось, что по правилам цеха подмастерья цирюльников и так имеют в неделю один выходной день, и права их не могут быть стеснены отступлением от городских правил. 10 сентября 1882 года смоленская городская дума нашла резоны прошения мастеров парикмахерского цеха заслуживающими уважения.
         В 1888 году евреи - как купцы, так и мелкие торговцы - попытались уже через смоленского губернатора отменить запрет торговли в воскресные и праздничные дни. Но городская управа и дума настояли на своём, и прошение не было удовлетворено.
        В 1874 году по городу Смоленску в городской управе объявлено купеческих капиталов на местном праве 1-й гильдии 4 и временных 1-й гильдии 3. По второй гильдии на местном праве 76 и на временном праве 39. Из числа местных купцов по перечню 1873 года на 1874 год не объявили купеческие капиталы следующие лица:
1. девица Александра Тихоновна Глуховская
2. девица Ираида Ивановна Долбежова
3. Иов Егоров с женой Устиньей Тимофеевной
4. Иван Кириллович Пастушенков с женой Анной Васильевной и дочерью Александрой.
       Все эти лица, а также братья Яков Иванович и Нил Иванович Попковы были причислены городской управой в мещанское сословие. В этом же году за взнос сполна купеческой пошлины причислен к смоленскому купечеству первой гильдии рославльский купец Мовша Веньков Черняк с семейством, а по второй гильдии: из смоленских мещан Фёдор Михайлович Лизунков с семейством, Петр Васильевич Филимонов с семейством и вдова Татьяна Фёдоровна Шлыкова с детьми Петром и Алексеем. О купцах, объявивших и не объявивших купеческие капиталы, городской управой была подана именная ведомость в смоленскую казённую палату.
         Исходя из сводной таблицы выданных документов на право торговли с 1881 по 15 сентября 1884 года, трудились городские чиновники, не покладая рук. В губернском городе за этот период времени ими выдано свидетельств на право мелочной торговли 3 класса (стоимостью 15 рублей) 732 шт., свидетельств на право торговли для ремесленников (по 7 рублей 50 копеек) 158 шт., разрешений на мещанские промыслы (по 2 рубля 50 копеек) 60 шт., приказчичьих свидетельств 1-го класса (20 рублей) 177 шт., приказчичьих свидетельств 2-го класса (10 рублей) 1592 шт. Свидетельств для членов купеческих семейств за этот период было оформлено по 1-й гильдии (по 10 рублей) 50 шт., по второй гильдии (по 5 рублей) 222 штуки. Купеческих билетов 1-й гильдии (стоимостью в 20 рублей) выдано 119 шт., а пятнадцатирублёвых 2-й гильдии – 1019 штук. Шестирублёвых билетов 3 класса для мелочной торговли выдано 1132 шт.
Раз уж речь зашла о смоленском купечестве, давайте поближе рассмотрим нескольких его представителей. В фонде городской управы имеется формулярный список о службе смоленского 1-й гильдии купца Павла Александровича Мачульского, составленный марта 3-го дня 1884 года. Итак, Павел Александрович Мачульский, 56 лет, происхождения из купцов, вероисповедания православного. Родовое имение: в 3-й части деревянный дом и каменный водочный завод, в Смоленском уезде в селе Пискарихе 340 десятин земли и винокуренный завод. Благоприобретённое имение: во второй части города Смоленска каменный 4-х этажный дом, в 3-й части каменный дом на Толкучем рынке, в Смоленском уезде в селе Исакове 340 десятин земли и в селе Корохоткине 340 десятин земли. Жена его, купеческая дочь Александра Егоровна, владеет во второй части Смоленска двумя деревянными домами. У пары сыновья: Аким, родившийся в 1854 году, Фёдор 15 лет и Павел 1881 года рождения. Имеется у Павла Александровича и дочь Матрена 18 лет от роду. Жена и дети вероисповедания православного.
           Окончил курс наук в смоленском уездном училище. По баллотировке 1 июля 1871 года избран гласным городской думы на четырёхлетие. В тот же день смоленским уездным земским собранием избран земским гласным до 1874 года. 25 июня 1875 года избран городской думой гласным на второе трёхлетие. 6 июля 1876 года смоленским купеческим обществом избран купеческим старостой. В 1881 году переизбран на ту же должность. Смоленская городская дума переизбирала Мачульского гласным думы в 1879 и 1783 годах. В 1872 году награждён серебряной медалью для ношения на шее на Станиславовской ленте. 1 января 1884 года Высочайше награждён золотой медалью для ношения на шее на Станиславовской ленте.
         В заявлении на получение гильдейского свидетельства на 1902 год Павел Александрович Мачульский показывает посемейный список: он сам 75 лет, жена Александра Егоровна 66 лет, сын Фёдор 36 лет с женой Марией Евстигнеевной 35 лет и сыном Владимиром 13 лет, сын Павел 20 с половиной лет, дети умершего Акима: Надежда 22 лет и Александра 17 лет.
        Не обойдём мы вниманием и смоленского 1-й гильдии купца Петра Фёдоровича Ланина, уже упоминавшегося в данном повествовании в качестве торгового депутата. А вот что сам Пётр Ланин писал о своей торговле в 1885 году смоленскому городскому голове: «В 1828 году отец мой Фёдор Андреевич Ланин начал производить торговлю в городе Смоленске на мещанском праве. В 1844 году перешёл в купечество, и с того времени по настоящее время торговля, начатая отцом моим Фёдором Ланиным, продолжается мною.
         В 1847 году приобретена была недвижимая собственность на Санкт-Петербургской улице, где постепенно начаты производиться постройки для торговли, и, смотря по мере развития оной, постепенно увеличивались, и в настоящее время достигли размера до 86 сажен в длину двух- и трёхэтажные здания.
        Род торговли заключается в бакалейной, колониальной, парфюмерной, пушной шубной, частию железной и хлебной, при этом имеется ренсковый погреб русских и иностранных вин с продажею на вынос, и всё это сосредоточено в главном моём магазине на Санкт-Петербургской улице, а отделение на углу Малой Одигитриевской и Благовещенской улиц, в коем отделении производится бакалейная колониальная торговля гаванскими сигарами и табаком иностранного и российского приготовления, при коей также имеется ренсковый погреб русских и иностранных вин с продажею на вынос…» (из прошений П.Ф. Ланина смоленскому городскому голове от 4 октября и 16 ноября 1885 года).
        В заявлении на получение гильдейского свидетельства на 1902 год представлен посемейный список Ланина: Петр Фёдорович Ланин, потомственный почётный гражданин 54 лет, жена его Мария Александровна 44 лет, дети: Фёдор 23 лет, Николай 21 года, Петр 8 лет, Мария 18 лет и Валентина 15 лет от роду.
       Имел награды: золотая медаль на Станиславской ленте для ношения на шее (1884 г. за исполнение обязанностей члена учётного комитета государственного банка), золотая медаль для ношения на шее на Александровской ленте (1888 г. «за усердие и особые труды по званию почётного члена Смоленского губернского попечительства детских приютов»; знак Красного Креста от 28 марта 1880 г.).
      Крупнейший общественный деятель Смоленщины. Гласный Смоленской городской думы (1871-1895 гг.). С 1872 г. являлся пожизненным директором Смоленского городского общественного Пестрикова и Ланина банка. С 1872 по 1885 гг. член учётного комитета в Смоленском отделении государственного банка. 17 октября 1873 г. её императорским величеством был «определён» почётным членом Смоленского губернского попечительства детских приютов. С 1874 г. являлся членом учётного комитета при Смоленском городском общественном банке. 6 июля 1876 г. был избран членом попечительного совета и распорядителем городской Пестрикова и Ланина богадельни. В декабре 1876 г. избран церковным старостой при Нижне-Никольской церкви, являлся учредителем и председателем приходского попечительства. С августа 1880 г. церковный староста церкви св. Тихона Задонского. В марте 1882 г. был избран почётным членом бесплатной лечебницы военных врачей в Москве для бедных. В феврале 1889 г. был выбран и утверждён купеческим старостой. Городской голова (1892-1893 гг.), входил в руководство ряда др. обществ и организаций (член Императорского российского общества садоводства, Общества охотников конного бега, Российского общества покровительства животным, Смоленского наблюдательного комитета общества взаимного страхования от огня имущества, почётный смотритель второго городского училища, действительный член православного миссионерского общества). Принимал активное участие в создании Смоленского вольного пожарного общества, членом совета которого являлся (Журнал «Смоленск» № 12, Л.Л. Степченков «Почётные граждане Смоленска. За усердие и особые труды»).
        И вот этот заслуженный со всех сторон смоленский купец и его оба больших магазина попадают под действие закона от 14 мая 1885 года. Сей правовой акт оговаривал невозможность открытия торговли вином с продажею на вынос на расстоянии ближе 40 сажен от церквей и 60 сажен от линии железных дорог. Как назло от главного магазина Ланина на Санкт-Петербургской улице до пересечения с линиями Орловско-Рижской и Московско-Брестской железных дорог было всего 45 сажен. А от входа во второй магазин на углу Благовещенской улицы всего 37 сажен до западной части ограды Одигитриевской церкви. Совсем не зря в своих прошениях к городскому голове Петр Фёдорович расписывал давнюю давность своей торговли в Смоленске, её широту и размах, приложив даже типографски напечатанный прейскурант своих магазинов. Испрашивал смоленский купец ходатайства от городского головы и смоленской городской думы к министру финансов Империи, который по 19 статье закона от 14 мая мог разрешить продолжить торговлю на тех же местах в заведениях ранее открытых. В том же ноябре 1885 года смоленское губернское по питейным делам присутствие известило городскую управу, что купцам Сафонову, Алтухову, Самотёсову, Щекотову и Ланину разрешено оставить ренсковые погреба, расположенные ближе, чем положено к оградам церквей. Тем уведомлением Петру Фёдоровичу довели, что в главном его магазине на Санкт-Петербургской улице запрещается раздробительная торговля вином на вынос, так как до линий железной дороги меньше 60 сажен, положенных по закону.
           Уж сколько нервов попортила смоленским купцам и предпринимателям борьба государства за народную трезвость, словами не передать. Ещё 1 января 1876 года было высочайше утверждено мнение Государственного Совета об ограничении раздробительной торговли вином, в котором городским думам разрешалось ограничивать количество питейных заведений в городе и разрешать им вновь открываться только в определённых городским самоуправлением местностях. Однако смоленская городская дума аж до 1883 года не считала нужным издавать какие-либо правила или ограничения в сфере виноторговли в губернском городе, так как «…питейных заведений было в городе не особенно много, и сама городская управа не встречала противодействия со стороны виноторговцев в тех случаях, когда находила нужным воспретить в том или ином месте открытие питейного заведения. Подобные вопросы улаживались всегда добровольно…». Всего на 1883 год в Смоленске имелось 15 питейных домов и 10 ренсковых погребов, тогда как число трактирных заведений дошло до 129. Достигалось это преимущественно тем, что выбор разрешительных документов на содержание трактирных заведений обходился не больше стоимости документов на питейное заведение. С трактирных заведений взимался сбор в пользу города в 150 рублей серебром в год. Но правду говорят в народе, новая метла по-новому метёт. В 1881 году на престол вступил Александр Третий, и в стране начались многочисленные изменения, включая и повышение налогового бремени.
           К концу 1883 года смоленское городское самоуправление было уведомлено из столицы, что с 1 января 1884 года стоимость патента на содержание трактирного заведения увеличивается со 110 рублей до 280 рублей серебром, сравнявшись тем самым с патентом на питейное заведение. Также содержателям трактиров полагалось по новым требованиям выкупать гильдейское свидетельство на право торговли. Гласные городской думы смекнули, что расходы на содержание трактиров и белых харчевен взлетят неимоверно, и ожидали повсеместного закрытия мелких трактиров и харчевен и увеличения числа питейных заведений. Губернский город Смоленск мог потерять большую часть доходов от акцизного сбора с содержателей трактиров, харчевен и гостиниц. 27 октября 1883 года смоленская городская дума постановлением своим ограничила возможность открытия новых питейных заведений во всех частях города Смоленска. Число же ренсковых погребов с продажею вина на вынос гласные думы ограничили шестью «…в видах общественного благоустройства города…и ограничения той нежелательной формы продажи вина, которая развивает пьянство со всеми его безобразиями…». Открытие новых питейных домов и заведений было разрешено в 1-й части в Солдатской слободе (кварталы 230-233) и Свирской казинке (кварталы 173,175,176), во второй части в Офицерской слободе (кварталы 247 и 252) и на Рачевке (квартал 109). В третьей части разрешалось открывать новые кабаки на Покровской горе (кварталы 11,13,14,15), по Витебскому шоссе (кварталы 30-35) и в Садках в Воздвиженском приходе (кварталы 54-57). Тем же постановлением поднимался акциз с трактирных заведений в пользу города до 195 рублей в год.
          Все эти нововведения вызвали бурю негодования среди содержателей трактиров, гостиниц и белых харчевен. И в городскую думу, и в губернское по городским делам присутствие были направлены жалобы. Смоленские предприниматели указывали на то, что общие расходы на выборку разрешительных документов и все акцизы и сборы в пользу казны и земства возрастают для них до 1000 рублей серебром в год. А ожидаемое в следующем 1884 году повышение на 30 процентов квартирного налога ещё больше подорвёт экономическое положение смоленских трактирщиков, так как многие из них снимают помещения под свои заведения в аренду у собственников. Каковые с повышением квартирного налога не применут поднять арендную плату. Многие семьи будут вынуждены закрыть свои заведения и остаться без куска хлеба и под неустойками за разрыв арендных договоров, заключённых на несколько лет вперёд. Смоленские трактирщики пеняли городской думе, что новые постановления служат только пользе владельцев больших винных складов, которые непременно воспользуются случаем захватить в свои руки большую часть винной торговли, что подразумевает организацию монополии в данной сфере.
           Обращение в вышестоящие инстанции дало свои плоды. 26 ноября 1883 года смоленское губернское по городским делам присутствие отменило постановление городской думы в части ограничения числа питейных заведений в городе и разрешения раздробительной торговли вином при винных складах, ссылаясь как раз на возможность возникновения монополии. Ограничение же по количеству ренсковых погребов до шести в Смоленске губернское присутствие оставило в силе. А вот акциз в пользу городской казны остался повышенным.

Окончание следует.

Фотогалерея