Все прошлые годы держалась и продолжает
держаться по сей день пагубная слава об
одном из недавних начальников города Дурнева
— Фалелее. Фалелей управлял и главным
городом, и городами поменьше, и поселками и
деревнями, находящимися в ближайшей округе,
на территории, где могли бы разместиться
шесть государств Люксембург.
Странная фамилия Фалелей давала повод судить
о нём, не заботясь о правдивости историй,
якобы произошедших с ним не только в годы
правления Дурневым, но и значительно раньше,
так как вся сознательная жизнь Фалелея
прошла в этих местах.
Фамилию Фалелей можно встретить у иудеев, у
цыган, у палестинских народов и у греков, и
то скорее в древности, чем сейчас. Пойди,
разберись, из какого края, и из каких времён
всплыла фамилия Фалелей в Дурневе? В жизни
на каждом шагу встречаются забавные и
загадочные имена и фамилии, и географические
названия местностей, и городов. Благодаря
нащему знакомому профессору с названием
города Дурнева какая-то ясность есть, а вот
вопрос относительно происхождения фамилии
Фалелей остается открытым. Эта не столь
трудная задача найдёт своё разрешение, как
только к ней появится интерес у краеведов.
Хронологические даты жизни Фалелея отражены
в его личном деле, хранящемся в архиве
вместе с другими важными подробностями и
извлечениями, но мы их не коснёмся. Нам
интересны народное мнение о Фалелее и записи
о нём в профессорской летописи. И те, и
другие имеют самостоятельное значение,
проливая свет на стороны жизни индивида, не
отражаемые в официозе, но пробуждают
воспоминания, которые хотелось бы забыть и
не вспоминать, стереть из памяти навсегда.
Фалелей жил не только личной жизнью, как
рядовой мещанин, как торговец овощами, а был
на виду у всех граждан Дурнева, принимал
решения, касающиеся жизни частных лиц. Среди
них, наверняка, встретятся те, кто ему
обязан и благодарен, но есть и другие,
которые хранят о нем недобрую память и, если
уж не желают ему зла, то не порадуются и его
успехам.
В начальной школе Виктора Фалелея дразнили –
«филе» — мясо без костей. В старших классах
Фалелея обзывали– «филон», но прозвище не
соответствовало своему прямому значению, так
как Фалелей проявлял интерес и старание к
учебе. Он числился в прилежных учениках, и
учителя, и школа гордились таким учеником. В
студенческие годы его прозвище звучало
научно - «фалос», видимо, не без причин.
Здесь всё понятно без каких-либо
оправдательных пространных объяснений. А чем
он заслужил такое прозвище и соответствовало
ли оно какому-либо предмету, сказать не
могу. На самом деле, с прозвищами всё
обстояло просто: не зная настоящего значения
фамилии «Фалелей» и не в силах подобрать
что-нибудь соответствующее, брали
распространенные слова, начинающиеся с буквы
- «Ф». В этом случае его могли бы называть и
Фарадеем», и «Филенкой», и «Фирдоусом». Если
у кого-то есть сведения о других прозвищах
Фалелея, не упомянутых нами, пусть
выскажутся на этот счет в своих
воспоминаниях. Обидные прозвища нанесли
непоправимый урон отроческой и юношеской
психике Фалелея, и без того имеющей заметные
изъяны от самой природы.
Фалелей, в отместку за нанесённые ему обиды,
задумал превзойти всех и во всём. Своё
превосходство он решил использовать для
мести, хотя в то время не знал, как будет
мстить обидчикам. Не знал, сколько обид
предстоит вытерпеть впереди, иначе забыл бы
про детские обиды и детскую шалость. Но он
не забыл ничего и до сих пор помнит об этих
обидах. Такое свойство человеческого
характера называют злопамятностью, оно
присуще людям, которые всегда и всем
недовольны.
Получив инженерное образование, безусловно,
лучшее на то время в Дурневе, он понял, что
с институтской специальностью карьеры не
сделать. Трудиться и быть наравне с
«товарищами» в его планы не входило. А
доказать своё превосходство, а уж тем более
отомстить тем, на кого оставалась обида, у
инженера по силовому оборудованию
возможностей мало. Фалелей понял, что с
выбором профессии допущен непростительный
промах. И как только он задумался об этом,
обнаружил в себе особый дар, который
подсознательно уже использовался, но теперь
пришло ощутимое понимание, какую выгоду
можно извлечь из этого дара в дальнейшем.
Нужно только подчиниться этому дару и не
изменять ему и не выставлять наружу, чтоб не
заметили окружающие.
Жителей Дурнева считали простаками, видимо,
незаслуженно. Среди них также встречались
службисты и карьеристы, тянувшиеся в
начальники, как молодые ростки к свету.
Фалелей являлся образцом человека карьеры.
Он был настырным и решительным и добивался
поставленных перед собой целей.
Целеустремлённость - выдающееся свойство и
качество творческих людей, - открытых,
добропорядочных, нравственно здоровых.
Целеустремлённость Фалелея заключалась в
прочной связке его дара с эгоизмом и
завистью высших проб. Творческое начало у
Фалелея отсутствовало совсем. Иногда он,
завидуя людям творческим, пытался эти начала
пробудить в себе, но безуспешно. Довольно
скоро и неожиданно просто открылся выход для
воплощения его дара.
Без чьего-либо науськивания Фалелей
предложил себя в качестве секретного агента
в местную службу безопасности. Решение
связать свою дальнейшую судьбу со службой он
принял также самостоятельно и без колебаний.
В это время его сверстники и институтские
товарищи мучились, определяя себя в жизни,
подыскивая место работы по душе. Их нелегкий
поиск, как предполагал и объяснял себе
Фалелей, зависит от слишком большой свободы
выбора, это и мешает им определиться. Чтобы
не выбирать, Фалелей выбрал службу.
Согласитесь, что с точки зрения свободы
действий служба, определяемая военной
дисциплиной, имеет много ограничений. Для
одних это трагический недостаток, и они
никогда в мирных условиях не свяжут свою
жизнь военной службой. Для других военная
служба - заметное преимущество. Служба до
мелочей регламентирована уставами,
приказами, различного рода инструкциями.
Чтобы делать карьеру в армии, в первую
очередь, нужно уметь подчиняться старшим по
званию и должности – лучше беспрекословно.
Это первое правило, и его нужно зарубить
себе на носу. Второе правило — не стремись
брать на себя ответственность, даже в том
случае, если это очевидно необходимо. Чтобы
ни за что не отвечать, не нужно ничего
делать вообще, а особенно без приказа. Пусть
за всё отвечает тот, кто отдал приказ. Нет
приказа, можно ничего не делать: сидеть,
стоять или лежать, убивать время попусту, но
главное, ничего не делать, пока не поступит
приказ. Придумал что-нибудь полезное сам,
иди к начальнику, проси, чтобы он издал
приказ, и тогда ты можешь сделать полезное
дело. Если не умеешь этого делать, то не
связывай себя военной службой. Такое
положение вещей Фалелея устраивало, в этом и
состоял его дар. Поэтому нельзя сказать, что
Фалелей оказался на службе случайно, по
каким-то там непредвиденным обстоятельствам
или под чьим-то нажимом. Нет, всё произошло
совершенно естественно в полном соответствии
с его способностями. Имея диплом о высшем
образовании, Фалелей принял решение и стал
курсантом двухгодичной специальной школы.
Как говорят, снова сел за парту, чтобы
получить подготовку по новой специальности.
Курсантов учили тому, что им обязательно
потребуется в дальнейшей работе -
распознавать неблагонадежных граждан,
изобличать шпионов, выживать в любых
условиях, лицедействовать, входить в доверие
к людям и предавать их, и еще многому тому,
чему не учат ни в одном открытом учебном
заведении. Это было обучение, про которое
никто бы не осмелился сказать молодому
лейтенанту, пришедшему в органы: «Теперь
забудьте всё, чему вас учили».
Сильного патриотического порыва служить
трудовому народу и защищать завоевания
пролетарской революции до последней капли
крови, как говорилось в присяге, у Фалелея
не было. В своё время это проявится, а
сейчас говорить о времени, которое наступит
не скоро, не будем. Он и сам еще не ведал
того, что произойдет с нашим Отечеством,
которому он клялся служить верой и правдой.
Но ради истины скажем: когда настало время
сдержать данную клятву, никто не пошёл в
«красную армию» по примеру «белых офицеров»,
давших присягу Отечеству и царю-батюшке и
выполнивших её. Не ради чести и присяги
Фалелей определялся на службу. Он знал, что
ему нигде не посулят и не предложат большего
финансового содержания, чем в секретном
секторе. Он составил себе маршрутную карту и
знал, как он будет двигаться по службе, не
говоря ни слова о довольствии, а уж тем
более не выражая недовольство.
В Дурневе, где после окончания специальной
школы Фалелею предоставили должность, шпионы
кишмя не кишели. Новых дел против предателей
и полицаев, разоблачать которых начали
сразу, как только территорию освободили от
оккупации, не заводили. А осужденные, отбыв
суровое наказание, вернуться в родные места
не торопились, уезжали туда и устраивались
там, где их никто не знал, да и годы, как и
правосудие, никого из них не щадили.
Самой большой тайной местного значения была,
пожалуй, такая — сколько тонн навоза дает
одна дойная корова в год — меньше или
больше, чем молока? Навоза выходило больше,
и тайна нуждалась в особой сохранности.
Охранять её, чтобы никто не проговорился об
этом даже случайно, было поручено Фалелею.
Никаких чрезвычайных решений, а поэтому и
сверх умных поступков, от сотрудников службы
не требовалось. Работа, в общем, обычная.
Уже никто не верил в легенды о кристальной
чистоте секретных работников, поэтому
довольствовались тем, чтобы сотрудники не
попадались на воровстве и пьянстве. О
порядочности и человеколюбии сотрудников,
ограничивающих своё общение в быту, из-за
боязни раскрыть секреты или сказать
что-нибудь не в свою пользу, говорить
положительно не приходится. Героями и
заметными личностями были единицы. Остальные
три сотни — рядовые и ординарные -
скрывались за спинами первого десятка,
находясь на побегушках: «Пойди туда, не знаю
куда, принеси то, не знаю, что». Делать
секретным каждый шаг и каждое слово никакой
необходимости не было, но благодаря традиции
и консерватизму, секретность сохранялась в
прежнем объеме, а то и увеличивалась. Вполне
понятно, что это было удобно для начальства
и для сотрудников.